Выступление председателя Совета судей Российской Федерации В.В. Момотова на заседании Клуба имени Д.Н. Замятнина по теме: "Электронное правосудие в Российской Федерации: миф или реальность".

Выступление председателя Совета судей Российской Федерации В.В. Момотова на заседании Клуба имени Д.Н. Замятнина по теме: "Электронное правосудие в Российской Федерации: миф или реальность".

Электронное правосудие в Российской Федерации: миф или реальность

Внедрение информационных технологий во все сферы жизни является современной мировой тенденцией, и Россия не стала исключением. В связи с развитием информационных технологий практически во всех отраслях экономики и в сфере обеспечения правопорядка динамично формируется инфраструктура электронного государственного управления.
Так, к Единому порталу государственных услуг подключилось уже более 100 млн граждан. Они имеют возможность направить в электронной форме обращение в государственные органы и органы местного самоуправления и получить реализацию соответствующих прав. Пандемия, вызванная новой коронавирусной инфекцией, также придала дополнительный импульс использованию и развитию новых технологий и в судебной системе.
Термин «электронное правосудие» (e-justice) укоренился в нашем правопорядке, и под ним традиционно принято понимать способ осуществления правосудия, основанный на использовании современных информационно-коммуникационных технологий и имеющий своей целью обеспечение гласности, открытости и доступности судопроизводства. Если говорить проще и в форме достаточной и понятной для большинства слушающих, электронное правосудие это прежде всего возможность осуществлять процессуальные действия в электронной форме.
Цель вводимого электронного правосудия − это повышение качества и эффективности правосудия, обеспечение законности и единообразия судебной практики за счет внедряемых информационных технологий в современный судебный процесс.
При этом термин «электронное правосудие» необходимо отличать от термина «цифровое правосудие»: в первом случае речь идет о свойствах носителя информации, во втором − о форме существования данных. Разница в терминах существенна, так как форма хранения информации определяет свойства среды. Так, цифровое правосудие предполагает переход большей части коммуникаций в цифровую среду, тогда как электронное правосудие предполагает в основном осуществление судами разрешения правовых конфликтов посредством информационно-коммуникационных технологий, прежде всего электронного документооборота и системы видео-конференц-связи, результаты которых отображаются в информационной системе.
Внедрение современных информационных технологий в судебную систему уже позволило значительно повысить уровень доступа населения к правосудию, улучшив его качество и одновременно снизив сроки рассмотрения дел в суде, создать российскому обществу и средствам массовой информации условия для быстрого получения информации о деятельности судов.
Рассмотрим в первую очередь формат электронного правосудия, реализуемый в России в настоящее время. Деятельность федеральных судов общей юрисдикции обеспечивается Государственной автоматизированной системой «Правосудие». В арбитражных судах применяется комплекс интегрированных программно-технических средств, включающих системы автоматизации судопроизводства, информационные системы «Мой арбитр», «Картотека арбитражных дел» и «Банк решений арбитражных судов».
Названные системы обеспечивают электронный документооборот в уголовном, гражданском, арбитражном процессе и административном судопроизводстве, создавая при этом единое информационное пространство федеральных судов общей юрисдикции и арбитражных судов, в частности, путем использования электронных документов в качестве доказательств.
При этом не следует забывать, что в судах общей юрисдикции рассматривается в год 28,5 млн дел, а в арбитражных судах 1,5 млн дел. Всегда нужно помнить и о том, кто выступает в судебном процессе в судах общей юрисдикции − обычно это граждане, зачастую нуждающиеся в поддержке со стороны государства, или профессиональные участники споров в арбитраже, способные обеспечить материальный ресурс, качественную подготовку и ведение в судебном процессе своих представителей. Это определяет допустимые границы и объемы востребованности электронных технологий в уголовном, гражданском и арбитражном процессе, а также необходимость обеспечить равные возможности для всех участников процессуальных отношений.
В настоящее время всем гражданам доступно через личный кабинет направление в суд процессуального обращения и документов в электронном виде. В таком же виде можно получить ответ по существу своего обращения либо вынесенный по делу судебный акт. Данная возможность появилась 1 января 2017 года, и с этого времени востребованность электронных ресурсов только продолжает расти. Так, количество обращений пользователей к порталу ГАС «Правосудие» в 2020 году увеличилось на 11,63 % и превысило 3 млрд запросов, количество личных кабинетов выросло до 18,4 млн. А количество документов, поданных в федеральные суды общей юрисдикции в электронном виде, составило более 2 млн, что более чем в два раза превысило показатель 2019 года. Информация о движении судебных дел и документов открыто размещается в сети Интернет.
К электронному правосудию относится и использование системы видео-конференц-связи, которая особенно актуальна для нашей страны с учетом как обширности территории России, так и начала работы апелляционных и кассационных судов. Активное применение видео-конференц-связи позволило не только повысить оперативность проведения судебных заседаний, но и значительно сократить транспортные расходы. В период пандемии проведение судебных заседаний стало возможным благодаря системам видеоконференц-связи и веб-конференций через использование таких современных коммуникационных технологий, как Zoom, Skype, ВКС Винтео и другие.
Верховный Суд в своих разъяснениях Пленума Верховного Суда вводит в оборот новые правовые понятия, связанные с электронным правосудием. Это и понятие «электронный документ» как «документ, созданный в электронной форме без предварительного документирования на бумажном носителе, подписанный электронной подписью в соответствии с законодательством РФ». Другое понятие − это «личный кабинет» как информационный ресурс, индивидуально создаваемый для лица, участвующего в деле и предназначенный для реализации возможности подачи обращения в суд в электронном виде и получения копий судебных актов, извещений, вызовов и иных документов в электронном виде. Эти понятия потом используются органами законодательной власти для нормативного регулирования изменений в судебном процессе в форме электронного правосудия. В приказах Судебного департамента при Верховном Суде довольно подробно описывается порядок доступа к личному кабинету, который осуществляется посредством идентификации и аутентификации, либо с использованием подтверждающей записи физического лица в Единой системе идентификации и аутентификации (ЕСИА), либо с использованием имеющейся у пользователя усиленной квалифицированной подписи.
На данном этапе существует серьезная разница в возможностях формирования электронного дела в уголовном, гражданском и арбитражном  судопроизводстве.
Что касается гражданского судопроизводства, то это наиболее часто используемая форма осуществления правосудия, и именно в этой сфере судопроизводства электронное правосудие развивается наиболее динамично по нескольким причинам.
Гражданское законодательство и правоприменительная практика давно подразумевают возможность заключения сделок посредством подписания документов электронной подписью, направления электронной почтовой корреспонденции и даже документооборота через мессенджеры. Физические лица и организации активно взаимодействуют друг с другом на расстоянии через Интернет или закрытые информационные системы, дистанционно заключают контракты, участвуют в торгах. Развитие электронного гражданского оборота стимулировало цифровую модернизацию гражданского процесса.
Первым этапом и отправной точкой процесса цифровизации гражданского судопроизводства можно считать принятие Правительством Российской Федерации постановления от 21 сентября 2006 года   № 583 «О федеральной целевой программе «Развитие судебной системы России» на 2007–2011 годы. Данной программой предусматривалось внедрение информационных технологий в судебную инфраструктуру: создание автоматизированных судебных систем, сайтов судов в сети Интернет, формирование информационных ресурсов правовой базы и электронных банков данных судебных решений, систем межведомственного взаимодействия и аудиопротоколирования судебных заседаний.
Второй этап внедрения электронного правосудия в гражданский процесс проходило с 2013 по 2020 год и характеризовалось частичным переходом к электронному обороту и доказыванию. В этот период были созданы автоматизированные судебные информационные системы, происходило формирование единой информационно-правовой базы правовых актов и судебных решений, создание систем электронного взаимодействия между судами, между судами и иными государственными органами, была введена аудио-форма протоколирования судебных заседаний.
Пандемия COVID-19 и связанные с ней ограничения деятельности судов, организаций и передвижения граждан выступили в роли катализаторов процессов внедрения и использования современных технологий в судебной системе. В настоящее время идет работа по разработке следующего этапа цифровизации гражданского судопроизводства, в рамках которого запланировано расширение дистанционного взаимодействия граждан и организаций с судом на всех этапах судопроизводства: внедрение технологий электронного документооборота, электронного истребования и представления доказательств, электронного ознакомления с материалами гражданских дел, внедрение технологий проведения онлайн-заседаний, введение общеобязательного правила об электронном способе передачи судебных извещений и вызовов. Об этом далее расскажу более подробно.
Что касается цифровизации арбитражного процесса, то можно выделить две основные характерные тенденции − это трансформация и расширение принципа гласности и расширение электронного правосудия в части доказательственной базы и процесса исследования доказательств.
Принцип гласности в новой цифровой реальности арбитражного процесса включает в себя, помимо традиционных правил, обязанность арбитражного суда по размещению судебных актов в сети «Интернет», возможности СМИ и участников процесса по фиксации с помощью средств аудио- и видеозаписи, кино- и фотосъемки хода судебного разбирательства, трансляции судебного заседания по радио, телевидению и в сети Интернет, а также участие в судебном заседании арбитражного суда с помощью систем видео-конференц-связи.
Что касается института доказательств и доказывания, то здесь стоит отметить большой опыт арбитражных судов по допустимости в качестве доказательств документов в электронном виде. Общим требованием к электронным документам является требование их достоверности, под которой понимается надежность источника информации (совокупность определенных реквизитов). Также обязательными требованиями, предъявляемыми исключительно к электронному документу, выступают идентичность электронного документа − возможность определить конкретного адресата − и нефальсифицированность (неизменность содержания).
Варьируются, соответственно, требования к электронным документам и к электронным образам документов, которые могут направляться в арбитражные суды, в части их заверения. Электронный образ документа заверяется простой электронной подписью или усиленной квалифицированной электронной подписью. В свою очередь, электронный документ может быть подписан исключительно усиленной квалифицированной электронной подписью.
Нормативно закрепленная возможность установления фактов, входящих в предмет доказывания по делу на основе электронных документов, в настоящий момент отвечает современным тенденциям развития информационных технологий и потребностям правоприменительной практики.
В уголовном судопроизводстве вышеназванные возможности уже, чем в остальных процессах. Это связано с его особенностями и требованиями закона. Статья 240 УПК РФ говорит о том, что назначение судебного разбирательства состоит в непосредственном устном исследовании собранных доказательств. Суть заключается в том, что суд заслушивает показания подсудимого, потерпевшего, свидетеля, заключение эксперта, осматривает вещественные доказательства, оглашает протоколы и иные документы, производит другие судебные действия по исследованию доказательств. То есть электронные доказательства должны быть визуализированы, прочтены и исследованы с помощью компьютерной техники. Без этого невозможен процесс уяснения и познания доказательства.
Другая проблема заключается в том, что любые доказательства, в том числе электронные, используются в судебной процессе с точки зрения их относимости и допустимости с соблюдением требований УПК. Предполагается, что электронные доказательства образуются в сетях автоматически при минимальном участии человека. Существует мировая практика, которая предполагает, что наличествует презумпция, согласно которой электронные доказательства, созданные электронным устройством или компьютером, объективны, если это устройство функционировало надлежащим образом и правильно использовалось.
Но даже в этом случае необходимо в судебном процессе раскрыть и показать логические, временные, пространственные, технологические, криминалистические и персональные связи. А для того, чтобы понять смысл и содержание таких доказательств, необходимо привлечение специалистов, способных проводить такого рода экспертное исследование. Как представляется, для уголовного процесса в его электронной форме необходима единая цифровая платформа, которая бы объединила все стадии уголовного процесса, начиная с возбуждения уголовного дела и заканчивая производством в суде и исполнением приговора. В этом случае не придется повторять те же ошибки, допущенные на начальном этапе, и возвращать дело для устранения допущенных нарушений.
Важно обеспечить реализацию принципа непосредственности при осуществлении правосудия, который нашел свое отражение во всех процессуальных кодексах. В российских судах ежедневно рассматривается более 1500 дел в режиме видео-конференц-связи, планируется дальнейшее расширение, в том числе с  использованием систем веб-конференций. Однако мы не стремимся к полному переходу рассмотрения дел в формате видеоконференции и считаем очные заседания, проходящие в зале суда, как приоритетные и наиболее отвечающие принципам осуществления эффективного и качественного правосудия.
Дело в том, что рассмотрение дела посредством видео-конференц-связи не всегда отвечает интересам самих граждан, например затруднено общение подсудимого и его адвоката, так как при нахождении в разных точках они не могут оперативно и конфиденциально обменяться мнением и информацией, что важно для обеспечения права на защиту, и в целом уголовное судопроизводство имеет особенности, связанные именно с личным присутствием и восприятием участниками процесса рассматриваемых фактов и доказательств. 
В случаях применения видео-конференц-связи существуют определенные риски нарушения принципа непосредственности. Видео-конференц-связь может приводить к искажению коммуникации, потере важных фрагментов показаний или их неверной интерпретации.
Кроме того, развитие информационных технологий не должно привести к утрате правосудием «человеческого лица». В основе судопроизводства находится человек, его законные интересы и споры, связанные с защитой этих интересов, поэтому правосудие всегда должно оставаться в первую очередь гуманным. Только живое взаимодействие участников в судебных процедурах позволяет судье видеть картину более объективно, индивидуально подходить к каждой ситуации, делать справедливые и обоснованные выводы и помнить, что, прежде всего, речь идет о человеческих судьбах.
Кроме того, важно сохранять символический облик правосудия, который оказывает незаменимое воздействие на сознание людей в восприятии судебной власти, в доверии к ней. Важно место, где осуществляется правосудие, его внутренняя обстановка с символами судебной власти, облик судьи и многое другое, связанное с реализацией судебной власти в целом. Эти объекты подразумевают нечто большее, чем только их очевидное и непосредственное значение, связанное исключительно с их функциональным предназначением.
Осуществление правосудия – это не формальная процедура, а живой и личный процесс, в котором участники должны помнить о верховенстве закона, недопустимости злоупотребления своими правами, об ответственности за свои действия и уважении к сторонам и суду. И символы судебной власти при очном заседании обеспечивают это воздействие на участников процесса, дисциплинируя их и создавая фундамент доверия, уважения и признания. Прохождение через судебную процедуру, где итогом становится судебное постановление, делает легитимность легальной. Поэтому нам важно сохранить эту часть при осуществлении правосудия.
Назрела необходимость пересмотра и закрепления на законодательном уровне принципа непосредственности относительно виде-оконференц-связи или установления допустимых рамок ее использования.
В России планируется дальнейшее расширение использование современных технологий для обеспечения эффективного правосудия, будут развиваться системы электронного обмена документами между судами, хранения данных, использование облачных технологий, возможности формирования «электронных дел», в том числе для дистанционного ознакомления сторон с материалами дела. Все это, уже с применением цифровых технологий, получит свое развитие в разрабатываемом в настоящее время суперсервисе «Правосудие онлайн», который станет основой для цифрового правосудия.
Суть «Правосудия онлайн» заключается в предоставлении возможности гражданину через личный кабинет дистанционно подавать в электронном виде исковые заявления или жалобы, получать информацию о назначении судебного заседания, участвовать в судебном заседании с использованием технологии веб-конференции из офисных или жилых помещений, а также получать электронные копии судебных документов, подписанные электронной подписью суда.
При этом гражданину не придется покупать дорогостоящее оборудование или программное обеспечение, достаточно иметь персональный компьютер или смартфон и доступ к Интернету. Возможность участия в судебном заседании с использованием технологии веб-конференции из офисных или жилых помещений будет обеспечена внедрением в судебную деятельность технологии биометрической аутентификации участника судебного процесса по лицу и голосу.
Кроме того, в суперсервисе будут встроенные вспомогательные элементы, с помощью которых можно будет определить подсудность дела, рассчитать и оплатить госпошлину, а также будет создан «интерактивный помощник», который сможет отвечать на часто задаваемые вопросы и поможет с навигацией по сервису.
Предполагается интеграция суперсервиса с другими информационными системами, в том числе с Облачной цифровой платформой обеспечения оказания государственных (муниципальных) услуг, Цифровым профилем, Национальной системой управления данными, что будет способствовать созданию единого цифрового пространства и упрощению сбора и проверки необходимых сведений и материалов.
Запуск суперсервиса планируется в 2024 году, однако некоторые его составляющие, такие как сервис по определению территориальной подсудности, классификатор исковых требований и сервис расчета госпошлины, будут тестировать по мере готовности, а в следующем году уже предполагается обеспечить возможность удаленного участия в судебных процессах.
Как мы видим, развитие информационных технологий и их постепенное проникновение в судебную систему позволяет перейти от их фрагментарного, направленного на уменьшение объема рутинных действий использования, к применению для осуществления процессуальных действий судом и участниками процесса. При этом информационные системы уже становятся средой осуществления процессуальных действий.
Так, суперсервис «Правосудие онлайн» предполагает автоматизированное составление проектов судебных актов с использованием технологий искусственного интеллекта на основе анализа текста процессуального обращения и материалов судебного дела. Это уже будет своего рода электронный помощник судьи, способный систематизировать и анализировать информацию, предлагая в конечном итоге базу материала, на основе которого судья может оформить свое решение.
Обсуждаются и иные возможности использования искусственного интеллекта в судопроизводстве. В целом сфера применения может быть довольно обширной: это разметка аудио- и видеопротоколов судебных заседаний через использование систем распознавания речи и видеоизображения; распознавание общего смысла текста с возможностью выделять ключевые тезисы из текста; использование систем поддержки принятия решений судом, автоматизированной подготовки проектов судебных актов и многое другое.
Применение технологии слабого искусственного интеллекта в организационной деятельности суда позволяет уменьшить рутинную работу судей и работников аппарата суда. Уже сейчас с помощью данной технологии можно решать задачи по автоматизированному вводу и обработке информации при осуществлении делопроизводства, рассмотрению поступающих в суд процессуальных документов с целью выявления их несоответствия требованиям процессуального законодательства, идентификации личности и полномочий для участия в судебном разбирательстве.
На наш взгляд, перспективным является использование искусственного интеллекта в процедуре вынесения судебных приказов. Разработана программа для подготовки судебных приказов с использованием конструктора шаблонов в соответствии с типовыми бланками судебных приказов, разработанными Судебным департаментом и согласованными с Верховным Судом Российской Федерации. В Белгородской области в текущем году запустили пилотный проект: три участка мировых судей с помощью технологии слабого  искусственного интеллекта будут готовить судебные приказы при взыскании с граждан имущественного, транспортного и земельного налогов. С помощью данной технологии будут готовиться необходимые документы, проверяться реквизиты. При этом решение о вынесении судебного приказа останется за судьями. Если проект станет успешным, мы распространим данную практику и на остальные суды.
При этом мы понимаем, что задачи, которые можем передать на решение искусственного интеллекта, имеют свои границы. Каких бы вершин ни достиг научный прогресс, система искусственного интеллекта никогда не сможет проникнуть в глубину человеческой психики. Искусственный интеллект может оценивать обстоятельства дела только с точки зрения формальной логики, и именно поэтому он никогда до конца не сможет понять фабулу дела, так как во многих делах, например семейных или уголовных, очень много иррационального, а не формально-логического. И как следствие, перспектива физического и интеллектуального увядания судейского корпуса в связи с внедрением в судебную систему искусственного интеллекта отодвигается на неопределенный период.
Процессуальное законодательство при оценке доказательств требует от судьи руководствоваться своим внутренним убеждением, которое является гораздо более сложной категорией, чем программные алгоритмы. В зависимости от конкретных обстоятельств одни и те же доказательства могут быть в одном деле отвергнуты, а в другом деле, наоборот, приняты за основу.
Кроме того, суд при вынесении решения руководствуется целым рядом оценочных и ценностных критериев, закрепленных в законе, например: принципами справедливости и гуманизма при назначении наказания, требованиями разумности и добросовестности в гражданском праве. Понимание сути таких критериев возможно только в процессе социализации, жизни в обществе, «впитывании в себя окружающей среды», и такой опыт невозможно передать искусственному интеллекту и отобразить в программном алгоритме.
Мы знаем о том, что у судьи должны быть в наличии такие необходимые качества, как соблюдение закона, компетентность, справедливость, уважение к участникам процесса, порядочность и достоинство, профессиональная тайна, терпимость, моральная чистоплотность. Однако, как представляется, главным все-таки в судейской профессии является эмпатия − умение сочувствовать и переживать, как ни парадоксально это звучит.
Право − это не естествознание. Судья не может быть нейтральным и свободным от субъективных оценочных суждений в судебном споре, даже если он старается относиться к существу происходящего «без гнева и пристрастия». В реальной социальной ткани происходят тончайшие процессы духовной жизни, которые не предполагают однозначной связи причин и следствий. Именно в праве отливается социальная практика, а значит, для того, чтобы понять юридический механизм судебного спора, судье на него нужно посмотреть через социальную и человеческую призму.
Искусственный интеллект не будет способен применять аналогию закона или аналогию права, так как только человек может постигнуть дух закона. Также искусственный интеллект имеет свои законы и свой язык, отсутствие глубокого понимания которых у человека делает решения нейросетей непредсказуемыми. Все это подтверждает тезис о том, что в такой крайне ответственной и сложной работе машина не сравнится с человеком, а робот не станет достойной заменой судье.
Подводя итог, следует отметить, что в России будут и дальше развиваться системы электронного правосудия. Суды не могут и не должны оставаться в стороне от технологического прогресса. В настоящее время во всех видах судопроизводства широко применяются современные технологии, благодаря которым граждане и бизнес могут дистанционно осуществлять свои процессуальные права.
Возможность дистанционного участия в судебном процессе при помощи видео-конференц-связи, подачи документов в суды в электронном виде, ознакомления с «электронными делами» – все эти инструменты стали особенно востребованы в период пандемии.
Однако это не должно пониматься как тенденция к полному переходу на формат дистанционного правосудия. Скорее, речь идет о симбиозе онлайн-суда и очного правосудия. Электронное правосудие уместно в подготовительной стадии судопроизводства, что позволит рассматривать дело по существу в рамках одного очного заседания. Только при полноценном очном рассмотрении дела в суде можно с уверенностью гарантировать соблюдение принципов непосредственности, гласности и состязательности, сохраняя высокую миссию суда и не допуская низложения правосудия до государственной услуги.
Электронное правосудие в Российской Федерации − это не только реальность, но и наше будущее.